Байки нашего квартала [Про Турцию и турков] - Лариса Бортникова

Сапоги Санта таки снял. Сидел на краешке стула, смущенный, грустный в черных носках и красных с белой опушкой коротких панталонах. Между краем носков и опушкой виднелась волосатая и загорелая анатолийская икра. Сидел так минут сорок, пока не вернулся Мустафа, неся на вытянутых руках идеально почищенные, сияющие, ослепительные, умопомрачительные сапоги.

- Спасибо тебе, амджа, - поблагодарил Мустафу Санта.

Мустафа не ответил. Он глядел и всё никак не мог наглядеться на алое кожаное великолепное "бытинка". Что-то начмокивал одними губами. Наверняка шептался с Духом Красных Сапог на тайном, давно позабытом, но всё еще великом языке гномов-сапожников.

Про развод. Не мой… Хотя и мой тоже

Разводилась с турецким мужем. Ждали очереди. И по какой-то (плохо помню) причине нас запустили в зал суда, где перед нами рабирали бракоразводчество еще трех-четырех семей.

Ровно перед нами слушалось дело некоей Шехрие.

Шехрие, кстати, (и если не ошибаюсь) по-турецки значит вермишель. Дело в том, что простые необразованные турецкие крестьяне - эстеты. И весьма любят давать детишкам сладкозвучные имена, не слишком задумываясь о значении. А что? Ну, красиво же - Шехрие. Кстати, Вермишель - ничуть не хуже.

У бедняжки Шехрие случилось горе. Муж Шехрие - подонок Ахмет скрылся в неизвестности с любовницей. Оставил Шехрие и трех детишек без содержания и тю-тю. Плохой человек Ахмет! Собака!

Шехрие же - отличная женщина. Безропотно тянула троих оболтусов, зарабатывала, как водится, поденщиной и все дела. Так и жила лет пять - не вдова, не мужья жена, не разведенка. Чертечо! И вот через пять лет, видимо в целях получения каких-то материальных бонусов от государства, решилась Шехрие подать на официальный развод. Благо, все права у нее имелись.

Но поскольку Шехрие - женщина неграмотная и жизнью истощенная, к тому же - женщина -слабый-пол-волос-длинен-ум-короток, в одиночку она идти по судам не решилась. Обратилась за поддержкой к квартальному старосте - мухтару (так называется).

Вообще, турецкие эти мухтары - отдельная категория народных избранников. Шерифы не шерифы. Старосты не старосты... Такие аксакалы и искренние народные заступники. Избираются путем народного голосования, с тем чтобы проблемы населения на вверенных территориях решать с властями и перед властями за эти территории (и население) отвечать. Ну, к примеру, если семья хочет получить "карточку бедняка", чтобы льготно получать медицинское обслуживание и проч, она обращается к мухтару. Тот принимает решение, исходя из собственных представлений о черте бедности, а также личных отношений с челобитцами. Или, скажем, есть две школы. Одна хорошая, другая - так себе. А ребенка приписывают в школу "так себе", потому что она к дому ближе и там, к тому же, недобор. Мама нервничает, дергается, идет к мухтару. И говорит ему "мухтар бей, вот мой Исмаильчик - умный такой мальчик, ты же помнишь, он тут на велосипеде возил для твоей тёти Эмель ханым молоко, когда она хворала женским. Хороший мальчик. Так зачем его в ту школу на холме, когда надо в ту школу, что возле остановки". Мухтар подумает, подумает. Махнет рукой... И подпишет бумажку, в которой говорится что Исмаильчику удобнее ходить в школу, что у остановки, потому что ....

А еще, если соседки ругаются, то тоже грозятся друг другу нажаловаться мухтару, чтобы тот... Что тот может сделать я так и не поняла, но, в общем, мухтар - человек очень уважаемый и большой.

Так вот Шехрие естественно попросила своего мухтара выступить поверенным. Мухтар отказать не смог. И от имени Шехрие разводился с гадиной-Ахметом. Почти развелся, но на последнее заседание суда нужно было прийти ему уже вместе с Шехрие, чтобы та поотвечала судье и нарисовала крестик под протоколом.

И вот они стоят перед судьёй. Шехрие вся дерганая, сизая от ужаса, заикается - стыд то какой. Платок то и дело поправляет, прячет лицо от всех, слёзы по щекам текут. Поэтому, в основном, за неё отвечает сдавленным голосом мухтар. Почему сдавленным? Да потому что, во-первых, тоже стыдно за развод, хоть и чужой. Во-вторых, сробел мухтар. Народу то сколько! Все образованные! Тут и судья в парике, и девочки бегают помощницы всяких там адвокатов-прокуроров, и секретарша чего-то в компьютер таращится, а до кучи в зал посадили еще каких-то людей со снулыми рожами. То, что у людей рожи снулые от предстоящего развода, мухтар конечно не додумал. Решил, что это они на него смотрят и ужасаются тому, какой он простой и глупый человек.

А он и вправду, университетов не кончал. Такой сбитый крепко, низкорослый старик. Может плотник, а может столяр. Весь пыльный и седой. Для важности и благородства в помятом шерстяном пиджаке, это по июлю-то. Весь вспотел так, что даже пиджак насквозь промок. Да еще и слышит мухтар неважно. И на каждый вопрос судьи переспрашивает "а... эфендим"? От этого ему еще пуще стыдно. Он краснеет, потеет и мнётся.

Судья спрашивает мухтара: "А скажи нам, мухтар бей, что за женщина эта Шехрие"?

Вообще, мне тут показалось, что судья немножко забавлялся ситуацией. Он устал, жара, еще четыре пары пропустить надо до обеда. А тут хоть какое-то развлечение.

- Эфендим...А?

- ТАк что за женщина эта Вермишель? Хорошая ли? Добрая ли? Как ведет себя? Смотрит ли за детьми? Не замечена ли за недостойным поведением?

Мухтар встревожен. Такого вопроса он не ожидал. И теперь ему хочется ответить так, чтобы и дело выиграть, и чтобы комар носа не подточил, и чтобы все в зале поняли, он не просто так мухтар... Он человек, может и простой, но умный и всякие слова разные знает. Мухтар громко откашливается, утирает лоб рукавом. Вспоминает читанные газеты и смотренные вечерние новости. Трудно шевелит мозгами, выкладывая незнакомые слова в предложение.

- Вермишель ханым - достойный и благородный гражданин республики Турция, в отличие от мужа её Ахмета, который недостойный гражданин и враг своему моральному облику. Трудясь во благо будущего государства, госпожа Вермишель со стороны населения нашего и близлежащих кварталов представляет из себя удовлетворительный элемент для всех потребностей гражданского общества.

Мухтар гордо дергает плечиками, мол, вот я как вас уел.

Судья корчится от смеха. Весь зал конечно тоже. Но все стараются не ржать в голос. Во-первых, всё же суд. Во-вторых, дико жалко мухтара и Вермишель.

- Ну что ж. Если со стороны населения вашего и близлежащих кварталов возражений не имеется и раз Вермишель ханым удовлетвореет потребностям гражданского общества, со стороны близлежащих кварталов... - судья держится с трудом, кусает губы... - Иск о разводе удовлетворить.

- А? Эфендим...

- Всё... Разведена Вермишель-ханым.

Она плачет навзрыд. Мухтар неумело похлопывает её по плечу.

Свобода.

Немного о бритье ног

Раз в неделю, или в две - как получится - женщины устраивали интимные посиделки. На посиделки эти мужчины не допускались. Да и мальчикам в возрасте от шести лет и дальше ходу туда не было.

Конечно, все ( и даже мальчики в возрасте от шести лет и дальше) знали прекрасно, что это не просто так посиделки, а самый что ни на есть интимный интим и великая женская тайна - агда.

Agda (ада, агда, аыда... там г не произносится, но обозначается внутренним подавленным недозвуком) - это воск.

Воск, который разогревают до консистенции густой сметаны, потом наносят на разные волосистые части тела, пребольно обжигаясь, потом на горячий воск сверху плотно-плотно налепляют полосу плотной ткани, потом недолго ждут...

И рраз! Рывок. АААААА! Фак! Искры из глаз, слезы по щекам и кажется, шкуру с тебя содрали живьем. Но что не сделаешь ради красоты и безупречности!

Ну, а чтобы у некоторых слабовольных женщин не возникало порочных мыслей о вульгарном бритье или вообще (ужас-ужас) о том, чтобы забить на гладкость ляжек и подмышек, разумно привлечь к процессу подругу. Тогда там, где ты сама возможно себя пожалеешь, проникнешься к себе слезливым состраданием и пару-тройку волосков в особенно нежных местах того гляди и пропустишь... там твоя "добрая подружка" ни за что не откажется от удовольствия РВАНУТЬ за ЛЬНЯНУЮ ПОЛОСУ изо всех сил и СОДРАТЬ с тебя ШКУРУ... Аааа! Больно! И слезы из глаз вперемешку с искрами. А подружка щерится довольно - наконец-то она с полного твоего согласия и социального одобрения отомстила за те новые туфли, что ты купила неделю назад. Но ничего... ничего, подруженька. Дойдет и до тебя очередь. Сейчас сейчас.

Агда- квинтэссенция женской дружбы. )))

Женщины собираются на Агду. Договариваются заранее. Обходят, обзванивают желающих. Чем больше народу, тем веселее проходит агда. Пекутся кексы и курабье, кофе с сигаретами заготавливаются в колоссальных объемах, кто-нибудь не слишком сегодня богатый вздыхает и говорит "а я уж тогда перец пожарю с баклажанами"... Баклажан и перец дешев. Но как же вкусно взять с тарелке поджаристый острый носатый перчик, макнуть его в йогурт с чесноком, запихнуть горячий и сочный в себя... А потом с тарелки мякишем белого теплого хлебца собрать остатки пропитавшегося перечным соком йогурта. И в рот кинуть. И чаем крепким запить. И сплетничать, сплетничать, сплетничать без конца и краю.